В 1711 г война за испанское наследство шла плохо для Франции, страны, управляемой Людовиком XIV, монархом, который любил клубнику.
Эти два факта – европейская война и любимый плод короля – могут показаться не связанными. Но клубника и шпионаж столкнулись непредсказуемым образом.
Опасаясь, что Франция может быть изгнана из Южной Америки после мирного договора, Луи направил военного инженера по имени Амеде Франсуа Фрезье через кишащие пиратами воды Атлантики к мысу Горн, чтобы нанести на карту этот район и собрать разведданные.
Фрезье выдавал себя за торговца, согласно английскому переводу его рассказа: «Путешествие по Южному морю, а также вдоль побережья Чили и Перу».
Фрезье был настоящим человеком эпохи Возрождения, эрудитом. Он читал шесть часов в день и писал книги обо всем – от пиротехники до архитектуры.
Он был заинтересован в инженерном деле, но вопреки профессиональной деятельности, именно его почти случайный вклад в садоводство оказал наибольшее влияние на все последующее время.
История клубники насчитывает примерно 2200 лет. Дикая клубника росла в Италии еще в 234 году до н.э. Культивировать клубнику в Европе начали к 1300 году, когда французы стали пересаживать ее лесную разновидность в свои сады.
Но сотни лет она росла мелкой, оставаясь крошечным деликатесом и в 1711 году. Но на другом конце света, в полосе между Андами и Тихим океаном, люди выращивали клубнику гораздо дольше, возможно, тысячу лет и она была намного интереснее.
Именно в Чили она приобрела известность. В садах местных жителей Пикунче и Мапуче крошечная клубника с тихоокеанского северо-запада стала достаточно большой, чтобы очаровать каждого, кто ее видел.
Тем временем клубника (земляника) виргинская (Fragaria virginiana), чья история давно потеряна, попала в Европу из Северной Америки где-то в начале 1600-х годов. Несмотря на то, что она известен своим глубоким цветом (иногда его называли «алой клубникой») и интенсивным вкусом, она была декоративным растением.
В 1712 году Фрезье прибыл в Консепсьон, испанское владение в устье реки Био Био.
Днем он совершал поездку по крепостям и встречался с чиновниками; ночью рисовал карты и делал заметки. Он работал на дружественную иностранную державу, но, если бы его раскрыли, это привело к тому, что, его бы «отправили в оковах в тюрьму». Он рисковал, но такова была его миссия – собирать все данные.
Фрезье писал, что клубника Консепсьона, которая была крупной и почти белой, была одним из немногих фруктов, продаваемых на рынке. По словам Фрезье плоды вырастали: «размером с грецкий орех, а иногда и с куриным яйцом».
Он знал о любви Людовика XIV к фруктам. И вернулся из Чили в 1714 году с пятью живыми клубничными кустами.
Фрезье пообещал два кустика начальнику корабля, который обеспечил водой растения.
Из оставшихся трех Фрезье отдал один своему начальнику в Бресте, Франция, и один Антуану де Жуссе, главе Королевских садов в Париже.
Последний оставил себе. Поскольку чилийская клубника клонирует себя бесполым образом, одно растение вскоре создаёт ковер из генетически идентичных растений. И королевский садовник Жюссе не терял времени, распространяя образцы среди своих коллег по всему миру. Была только одна проблема: они не приносили плодов.
В то время никто не знал об этом, но многие виды клубники двуполые.
Фрезье, вероятно, привез только те растения, которые приносили плоды, они были «самками».
Его чилийская клубника годами оставалась бесплодной, и лишь изредка приносила маленький, деформированный фрукт. Как и его двоюродный брат, виргинская земляника, она выглядела обречённой на то, чтобы оставаться ботаническим курьезом, так как количество октоплоидных хромосом не позволяло ей скрещиваться с большинством других видов.
Затем, в 1764 году, семнадцатилетний (тогда) юноша по имени Антуан Николя Дюшен сделал себе имя, подарив Людовику XV горшок с чилийской клубникой, в котором были фрукты такие большие и красивые, что король приказал иллюстратору нарисовать их для королевской библиотеки.
Затем Людовик XV финансировал Дюшена, чтобы он собрал все известные в Европе виды этого растения для королевского сада в Версале.
Как ни крути, но кусты Дюшена были бесплодны.
Французские фермеры заметили сходство между чилийской клубникой, ее кузеном виргинской клубникой и клубникой мошата. Посадив их всех вместе, они получили такие большие урожаи, что сам Фрезье это заметил. «Брест и его окрестности настолько хорошо обеспечены клубникой, что даже стали продавать ее на рынке», – писал он Дюшену в 1765 году.
И только в 1766 году Дюшен стал первым человеком, который наконец понял, что родителями этих различных гибридов были две земляники Нового Света.
Дюшен назвал потомство Fragaria ananassa, ананасная клубника, потому что «аромат фруктов очень похож на ананас». Как и его чилийский родитель, фрукты были большими, но цвет был более глубоким, а вкус более выраженным. Более того, растения получились самоплодородными, поэтому каждый куст мог оплодотворять себя.
Fragaria ananassa постепенно распространилась по всему земному шару, в итоге став доминирующим сортом садоводства в мире. Каждая упаковка клубники, которую вы когда-либо покупали, — разновидности одного и того же вида: скрещенные с теми же двумя из Америки.
И небольшие очаги традиционного чилийского земляничного земледелия все еще существуют, и эти небольшие фермы продолжают предоставлять важный генетический материал для современных селекционеров клубники – так же, как и 300 лет назад, когда наиболее важной информацией, которую французский шпион привез из Чили, был генетический код высшего сорта клубники.
Первая картинка – фрагмент картины Пашковской Анны: Лето
