«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Село Григорьевка в Каслинском районе Челябинской области, что недалеко от трассы Челябинск-Екатеринбург, еще 10 лет назад представляло собой пару улочек с покосившимися домишками, магазин, здание сельской администрации и школу. Сегодня здесь все так же нет дорог и цивилизации, все те же старые дома и магазин, но зато тут и там по периметру, будто охватив постройки XVIII века (тогда владелец Кыштымских заводов Николай Демидов купил имение местного помещика) стоят группы резных деревянных срубов с красивыми названиями на въездах: «Мед», «Григорьевские просторы», «Средиземье». А кругом — огороженные забором сотни гектаров плодово-ягодных садов.

Но местные уверены — никаких садов там нет, только сорная трава и видимость бурной деятельности, чтобы освоить выделяемые из бюджета субсидии и продавать на полученные десятки миллионов эти самые срубы богачам из Екатеринбурга, решившим приобщиться к деревенской жизни. 

Управляющую садами и недвижимостью Ольгу Сегаль, которая вместе с семьей скупила здесь все земли, старожилы злобно называют «СегалИхой» — как помещицу, которая не дает им житья и считает крепостными. Несколько жителей (далеко не все) пишут на фермершу многочисленные жалобы и заявления в полицию и прокуратуру, они же — через екатеринбургский филиал «Трансперенси Интернешнл» — обратились в Znak.com, заявив и об отмывании «помещицей» денег, и о незаконном захвате их земель вместе с дорогами, и о том, что яблоки для отчета за субсидии здесь привозят фурами, а не растят на месте.

Чтобы разобраться в сложной истории, где смешались непонимание, непрозрачность бизнеса, да и просто людские склоки, мы съездили в Григорьевку несколько раз, поговорили со всеми сторонами и проанализировали документы. Что из этого получилось — в материале Znak.com.

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Марина Малкова / Znak.com

Местные говорят: разруха в Григорьевку пришла, как и везде в постсоветской России, с развалом Советского Союза и закрытием совхозов. Раньше здесь работало отделение Булзинского совхоза «Победа», которое занималось разведением свиней. В 1993 году колхоз переподчинили Снежинску (тогда — Челябинск-70), а свиней пустили на мясо. К середине 90-х годов прошлого века и вовсе закрыли. Жители вспоминают, что мужики что покрепче пошли на подмогу бандам Екатеринбурга, которые собирались на разборки с челябинскими бандитами в кафе «Ямское подворье» на берегу озера Большое Ямское недалеко от трассы: как раз здесь идет граница Свердловской и Челябинской областей. Женщины, которые помоложе, работали тут же — на трассе, обслуживая низменные потребности дальнобойщиков или просто залетных мужиков. Жители этого не стыдятся и не скрывают. Иначе — можно было просто умереть с голоду или от пьянства.

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Марина Малкова / Znak.com

Пьянство, говорят старожилы, здесь было всегда, с XVIII века, когда и появилось село. Но пьянство не запойное и выморочное, а работящее: выпил, пошел пахать землю или заниматься скотом, устал — снова выпил, лег спать. Оно и сегодня наложило отпечаток на лица жителей. Вроде часть из них крепкие, здоровые, залихвасто водят машину, но присмотришься — взгляд такой, будто в глаза залили масла. Вот и подтверждение — пока стоим, общаемся с одним из оппозиционеров села Сергеем Сафроновым — к его магазинчику с незамысловатым названием «Продукты» подъехала видавшая виды иномарка. За рулем — мальчишка лет 13-ти, в салоне — явно его нетрезвый отец вместе с друзьями. Удивление такое поведение здесь ни у кого не вызывает.

«Сегаль сама объявила нам войну»

Занимается магазином сын Сергея Богдан — он тоже в оппозиции и уверен, что Ольга Сегаль работает незаконно, отмывая бюджетные деньги.

«„Сегалиха“ вместе с мужем появились тут лет 15 назад, приехали из Екатеринбурга на старом-престаром Opel, в долг продукты у меня брали. Жить стали в доме на улице Ленина, они и сейчас там летом живут, а зимой уезжают. Потом вдруг стали у местных паи скупать, которые после развала совхоза раздали, да скупать десятками гектаров, — рассказывает Сергей Сафронов. — Заявили, что был у них бизнес в Екатеринбурге, и на эти деньги и скупают. Там не меньше 100 гектаров сельхозземель и не меньше 80 — под ИЖС. На землях стали сады разбивать, якобы саженцы дорогие, ученые к ним приезжают, министры. Сады с 2015 года выращивают. В прошлом году заявили, что собрали 20 тонн яблок, сотни килограммов жимолости. Мы ни яблок, ни жимолости, ни смородины не видели. У нас и чат есть, где жители выкладывают картинки с ее сайта — якобы контейнеры с ягодами и с ее брендом „Григорьевские сады“, а сами удивляются, что где бы эту ягоду купить, хоть поглядеть на нее. При этом КХФ оформлено на дочку ее отчима Филиппова А. Г., которая живет в Санкт-Петербурге и тут не бывает, а землями и вовсе владеет ее муж Егор Сегаль, который сдает их в аренду Филипповой А. А. Это ли не отмывание денег? Скупая паи, она захватила нашу дорогу на пастбище, мы просили главу района Ивана Колышева пустить здесь публичный сервитут, но толку от этого не оказалось, дорога огорожена. Мы не против Сегаль, мы за честность и справедливость. Мы видим, что земля обрабатывается, саженцы садятся. Многие из нас даже радовались тому, что земля вновь обрабатывается. Вот только саженцы мы не считаем. Сегаль говорит, что от 800 до 1000 саженцев на 1 гектар. Но ведь какой-то процент гибнет. Она говорит, что завозит сотни тонн перегноя и торфа, но мы не верим. Яблони дают не 20 тонн в 2019 году, а 20 штук, ну 50. А субсидии КФХ ее сестры, даже не ее, получило уже под 80 млн рублей за последние три года. Куда ушли эти деньги? Мы писали заявления в полицию, в прокуратуру, собирали сходы жителей, которых интересуют эти же вопросы — ответов нет, в возбуждении уголовных дел отказано».

Атмосфера в Григорьевке действительно какая-то тревожная и озлобленная. По взглядам жителей, их разговорам, каким-то ремаркам становится понятно: случись вспышка, и конфликт между местными и владелицей садов перерастет уже в пожар, когда в ход могут пойти и вилы, и ружья. И совершенно очевидно — органам местного самоуправления до этого нет никакого дела. Видимо, пока кого-то не убили и не покалечили.

Пашка, местный тракторист, везет нас по окрестностям на «семерке» друга, обещая показать и сады, в которых никто не видел яблок, и вырубленный лес, и дорогу, которую, по мнению жителей, захватила семья «Сегалихи».

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Если смотреть на территорию Ольги Сегаль из-за забора, то действительно кажется, что никаких садов тут нетМарина Малкова / Znak.com

«Нету тут яблок, к ним когда губернатор района приезжал (судя по всему, речь о главе района), дак в ночь фура с яблоками в ангар приехала, мужики ходили разгружали. Это Сегалиха так урожай показать хотела, она же деньги за это получает, а яблочек у нас нет и ничего нет — ни дорог, ни пастбища, ни… (здесь сельчанин сквернословит), — говорит Пашка, ловко руля по ухабистой грунтовке. — На какие деньги она купила паи, черт ее знает. Но земли купила очень много, огородила ее, камер везде понаставила — чтобы никто не зашел к ней и не смог увидеть, что сорняки тут одни, а не яблоки и жимолость. И теперь тут вокруг сады или ее угодья, где она срубы продает приезжим. А мы в кольце, как крепостные, вся деревня. Мы только потом узнали, что садами владеет дочь ее отчима, которая тут и не была ни разу и живет в Питере, а землей — ее муж в основном. Они что-то мутят с деньгами, продают сами себе, арендуют».

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Марина Малкова / Znak.com

Хозяйство семьи Ольги Сегаль действительно впечатляет размерами — огороженные сетчатым забором земли начинаются еще до въезда в деревню и с ходу обескураживают — за что эти люди получают из бюджета деньги: кажется, будто за забором нет ничего кроме сорной травы. Если подойти вплотную и присмотреться, будет видно, что где-то стоят маленькие деревца, стволы которых толщиной едва достигнут трех сантиметров, а высота — полуметра, а где-то и кустарники — мы увидели жимолость и смородину. Дальше в самой деревне две старые улицы перемежаются с деревянными домиками как из детских книжек или сказок — срубов здесь много, территория ухоженная. Все их строят или продают Ольга и Егор Сегаль.

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Марина Малкова / Znak.com

Особое возмущение жителей вызывают несколько моментов. Во-первых, они показывают карты и уверяют, что в земли садов попала дорога на пастбища. Дорога, по словам Пашки, была тут сотни лет — с момента появления села, а потом ее не стало. Сама Ольга Сегаль, по мнению жителей, уверяет, что в 15 метрах от садов есть объездная дорога, но, опять же — часть этой дороги идет через земли, которые принадлежат другому частному лицу, и оно может запросто ее огородить.

Судя по картам, дорога через сады Ольги Сегаль действительно была, но, скорее, не на пастбища, а в лес. Есть и объездная дорога, она идет рядом. Но да, часть ее находится в частной собственности. Интересно, что во владения КФХ попал и исток из озера Анжела к реке Щербаковка. На фото он отчетливо виден — поросший болотной растительностью.

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Особое возмущение у жителей вызывают два момента — это дорога и ручейМарина Малкова / Znak.com

Но здесь вопрос совсем не к фермерам, и даже не к жителям, а к властям Григорьевского сельского поселения и Каслинского района — дороги в этом поселении в большинстве своем не приняты на баланс населенного пункта и не отнесены к его землям. Никаких красных линий, ничего. Именно поэтому они разошлись в частную собственность и отошли вполне законно.

Ручей от озера Анжела к реке Щербаковка, согласно официальному ответу на запрос Znak.com из регионального отдела водных ресурсов Нижне-Обского управления водных ресурсов, на этой территории не зарегистрирован, хотя это как раз задача местных органов власти, водоохранные зоны, соответственно, не определены. 

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Znak.com

Еще один момент — часть садов проходит границей (забором) в десяти метрах от подземного газопровода, но это, опять же, никого не интересует, охранная зона отмечена знаками, но явно не соблюдена. 

У Ольги Сегаль есть в Григорьевке искусственный водоем, но он тоже никак не зарегистрирован — во всяком случае, из официального ответа управления водных ресурсов значится, что ни разрешения на добычу подземных вод, ни водных объектов в пользовании ни у собственника земель Сегаль Е. С., ни у ИП КФХ Филиппова А. А. — не имеется. При этом сама Ольга Сегаль позже в разговоре с корреспондентом Znak.com отметит, что искусственный водоем наполняется за счет дождей, скважин у них нет, а все документы на забор воды из озера получены (ответ из управления водных ресурсов о согласовании забора воды из озера Анжелы и совета урегулировать вопрос в администрации района предоставлен, — Прим. ред.), но в этом сезоне вода нужна не была, поэтому и разрешение не получалось.

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Искусственный водоемМарина Малкова / Znak.com

«Сегаль сама объявила нам войну, — заявляют Сергей Сафронов и его сторонники. — Она говорит, что если мы будем ей мешать, а она пришла всерьез и надолго, то она погубит нас и наших детей, говорит, что у нее все до Путина решено. В итоге все закончится по обычной мошеннической схеме: получив из бюджета огромные суммы, можно расторгнуть договор аренды с собственником садов и уехать на ПМЖ в Италию, где живет брат Егора Сегаля. А тут все бросить или продать… Полиция здесь — как ее охрана. Приезжают только по ее звонку, на нас не реагируют. Студенты у нее тут работают якобы, но это тоже все фикция».

По всем заявлениям жителей полиция вынесла отказы в возбуждении уголовных дел. В суде сейчас идет спор между Ольгой Сегаль и местной администрацией по установлению сервитута. Решение еще не принято.

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Сотни метров забораМарина Малкова / Znak.com

Проехав по периметру садов — а это сотни метров и выкорчеванные по периметру заборов деревья, которые тут же брошены — мы не увидели яблок или груш или прованских полей, как пишут в коммерческих статьях или официальных пресс-релизах челябинские СМИ. Из-за забора, то есть глазами местных жителей, кажется, что нет тут ничего, кроме пары десятков мелких яблок (их мы все же увидели, когда в первый раз объезжали территорию) на маленьких яблоньках и сотни метров пырея, в котором едва можно разглядеть смородину или жимолость. 

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Свалка, до которой никому нет делаМарина Малкова / Znak.com

А еще тут есть свалка — не в садах, а за ними. Пашка, провозя нас мимо, лишь пожал плечами на выброшенную тут мебель, старые матрасы и пищевые отходы. Он же рассказал, что деревенская свалка раньше была с другой стороны, но потом, когда появились сады, ее убрали: вроде как небезопасно. Кстати, жители уверены, что сады здесь поливают пестицидами, иначе — для чего ездит трактор с разбрызгивателем? Жалобы по этому поводу также остались фактически без ответов. Проще говоря — не подтвердились.

«Все, кто подписал заявление на публичный сервитут, стали ее врагами. И она стала писать на нас жалобы во все инстанции, звонила и угрожала, а тем, кто у нее работает, закрыла рты, заявив, что не будет платить, — рассказывают собравшиеся у магазина сторонники Сергея Сафронова. — Она говорит, что у нее украли в прошлом году 2000 саженцев, но это бред, да к тому же почему их не нашли, если они все якобы чипированные».

«Задолбали проверками»

Чтобы все же понять, есть в Григорьевке яблоки или нет, мы поехали непосредственно к Ольге Сегаль по договоренности с ней. Фермерша нас встретила и провезла по всем угодьям. Предоставила все документы. Уверяет — так проще, потому что проверками ее просто «задолбили».

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

По словам Ольги Сегаль, земельные паи ее семья скупала именно для того, чтобы разбить садыНаиль Фаттахов / Znak.com

«15 лет назад мы купили дом в Григорьевке, то есть мы хоть и из Екатеринбурга, но фактически уже местные жители. Землю мы здесь скупали едиными пластами, что-то по рыночной стоимости, что-то гораздо выше. И за 250 тыс. рублей за пай (1 пай — 9,4 гектара) брали, и за 500 тыс. рублей. А вообще земля стоит не дороже 100 тыс. рублей. У нас есть действующие бизнесы, мы зарабатываем на том, что покупаем и продаем земельные участки, строим дома, не только тут — в других местах, — рассказывает Ольга Сегаль. — Многие жители продавали нам участки прямо пакетами, избавляясь от них. Продают один, а к нему еще четыре. Переводить земли под стройку у нас не было задачи, поэтому мы земли сельхозназначения начали использовать по прямому назначению — стали выращивать сады. Мы посадили 1,1 гектара в 2015 году. Земли на тот момент было порядка 100 гектаров. Сейчас засажено порядка 150 гектаров, всего земли здесь — 250 гектаров».

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Наиль Фаттахов / Znak.com

У Ольги Сегаль и ее мужа Егора шестеро детей от четырех до 16 лет, а бизнес — ИП КХФ «Григорьевские сады» — она предпочитает не называть семейным, заявляя, что это фермерское хозяйство, которым на деле может владеть один, а управлять кто-то другой из числа его родных. Акценты на отчиме, сестре или муже не делает, называя все «наше».

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

По словам фермера, власти Каслинского района на все запросы отвечают отказамиОльга Сегаль

«Вся земля у нас в собственности, причем это проблема — я подала десятки заявлений в администрацию района на то, чтобы нам дали землю, хоть немного, в аренду на 49 лет, как это принято везде, но глава не дает и пишет отписки, иначе я его ответы назвать не могу, кому жаловаться — не знаю — говорит Ольга Сегаль. — Земля, когда мы только начали ее осваивать, была в состоянии самовыросшего леса, представляете — ее никто не пахал 15-20 лет. Мы корчевали. Участки были все разные, но засоренные. Мы занимались корчевкой, верхованием, сжиганием. А потом люди начали возмущаться: „15 лет назад участок принадлежал мне, что мне мешало на нем начать выращивать такие же сады“. Было такое, что купили мы участок весь заросший, с болотом. Выравниваем его, болота высушиваем, сеем седераты. потом высаживаем на него смородину, а они: „Дак я мог то же самое сделать“. И у них сложилось мнение: если бы они эту землю не продали, у них были бы ровно такие же сады. Мы на всем Урале одни — промышленные шпалерные плодово-ягодные сады. Это очень сложная, затратная технология. Мы объединяем профессионалов со всего региона и не только с региона. Агроном к нам приезжает из Пермского края, если мне нужен фитопатолог — Елена Станишевская, доктор наук, приезжает из Симферополя. Я здесь собираю только лучших. Официально трудоустроено 30-35 человек. Есть те, кто работают до первой зарплаты, получили — ушли в запой. Есть те, кто работают годами. Агроном у нас в штате, фитопатолог приезжает, когда нам требуется та или иная помощь. Мы не применяем пестициды — это принципиальная позиция. Для нас выгодно растить именно экопродукты. Мы с такой продукцией можем выйти и в сети, и в Европу».

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Наиль Фаттахов / Znak.com

Ольга Сегаль ведет нас по своим угодьям и показывает: максимальный рост яблонь два метра, корни их стелются по поверхности, из-за чего крайне плохо цепляются за землю. Первые яблони посадили в 2015 году. Цена саженцев, закупаемых в Свердловской области — от 250 до 650 рублей за куст или дерево, плюс в ряде случаев — единоразовая плата за плодоношение (при покупке ремонтантной малины сорта «Карамелька»). Всего начали плодоносить сейчас около 20 гектаров яблоневых садов и около шести гектаров — ягодных.

На одном гектаре здесь растет 1250 яблонь, одно яблоко — от 100 до 300 граммов. По словам Сегаль, с гектара в начале плодоношения удалось собрать около 4 тонн яблок. Всего в прошлом году — около 20 тонн. Пик урожайности ждут к 2022–2023 годам. 

Урожай уже сейчас, хоть и небольшой, дают ремонтантная малина, жимолость и смородина, а также груши.

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Наиль Фаттахов / Znak.com

«Наши яблоки можно найти в „Пятерочке“ и „Перекрестке“, на следующий год уже заключаем договоры с „Лентой“, „Гиперболой“ — спрос большой, и мы пока не можем его удовлетворить, очередь на заказы расписана на год вперед, — говорит Ольга Сегаль. — Всего мы на развитие садов потратили уже больше 200 млн рублей, субсидия из бюджета предполагает, что компенсация на закладку и уход может составлять до 99%, но ведь все деньги выдаются уже после самих затрат, ни копейки — до. В 2015 году — мы получили 263 тыс. рублей, в 2016 году — ничего, в 2017 году — 5,5 млн рублей, в 2018 и 2019 годах — значительно больше, но и затраты возросли в разы. И нам нужно отчитаться всем и за каждую копейку, а еще оплатить налоги во все бюджеты, раздать зарплату. Нас проверяют просто по кругу: Россельхознадзор, ОБЭП, минсельхоз, местные власти. Думаю, давали бы мы взятки — все было бы проще, но мы их не даем. Знала бы я, что будет так тяжело, я бы не взялась за это сейчас. А теперь говорю — мы пришли всерьез и надолго, вложили огромные деньги, я детей своих вижу утром — когда они спят и вечером — когда они тоже спят, и все ради этого».

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Наиль Фаттахов / Znak.com

Яблони, которые едва достают ростом до плеча взрослому человеку, и небольшие кусты малины с внешней стороны забора, как мы уже упоминали, кажутся невзрачными. Но яблоки и ягоды на них есть. Это удивительный, но факт. На тоненьких деревцах висят крупные, хотя еще не налившиеся до нужной спелости и веса, яблоки, а на кустах малины, высаженной меньше года назад, — ягоды величиной с фалангу пальца.

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Наиль Фаттахов / Znak.com

Сколько все это стоит и сколько денег на это затрачено — сказать сложно, но очевидно, что заявления жителей о фикции — все же не соответствуют действительности. Да и по самой Ольге Сегаль, ее вовлеченности в процесс видно, что она проводит «на земле» очень много времени. Машины у них с супругом тоже для ведения бизнеса — Volkswagen Teramont и Toyota Hilux — на них легко разъезжать по угодьям.

При этом о войне с группой жителей Сегаль имеет свое мнение, уверяя, что дело даже не в дороге, а в ее жалобах на местный магазин, где продают спиртное ее студентам, а также дают алкоголь в долг ее работникам из числа местных жителей: они уходят в запой и не выходят на работу, а потом владелец магазина и его люди отбирают за долги банковские карточки у них и их родных — престарелых матерей.

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Наиль Фаттахов / Znak.com

«Я не могу на это смотреть, а они отказываются работать нормально, — говорит Ольга Сегаль. — Дорога, где якобы теперь идут сады, вела не на пастбища, а в лес. А коровы у них паслись прямо на местной свалке, которую и убрали-то после того, как мы сады стали развивать, потому что это небезопасно. Сейчас они говорят, что мои сады рядом со скотомогильником, но это тоже бред, его никогда там не было. Все заключения ветнадзора у меня есть (предоставлены в распоряжение Znak.com). Что они придумают завтра — я не знаю, но я готова ко всему. У нас тут что ни день — сражение. Вот глава района тоже против — у него свой агробизнес есть, вот он нам поэтому ни землю не дает, ни жизни. А еще заявление на засуху в рамках режима ЧС не подал один из всех. Теперь все районы получат компенсацию, а мы нет».

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Наиль Фаттахов / Znak.com

Ольга Сегаль еще долго и обстоятельно рассказывает про сады и их преимущество, про товарные качества продукта, который, как ни крути, дешевле и выгоднее заграничного.

От автора

В этой истории, пожалуй, если и есть реально виноватые — то это местные власти, которые не могут ни наладить диалог между жителями и фермерами, ни заняться своей же территорией: дорогами, землями и водными объектами, поэтому они и разбазариваются между частниками и остаются разбитыми и непроезжими. Выдавая формальные отписки на жалобы жителей и на обращения фермеров, чиновники не пытаются объяснить, почему так вышло и как это можно исправить, тем самым только подогревая атмосферу озлобленности в деревне, которая, напротив, должна развиваться от появления здесь крупного бизнеса.

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Наиль Фаттахов / Znak.com

История с арендой земель друг у друга членами фермерской семьи скорее похожа на небольшие попытки оптимизировать затраты, нежели на крупное мошенничество.

Вопрос с выделением многомиллионных субсидий тоже весьма интересный. В минсельхозе Челябинской области в ответ на запрос Znak.com сообщили, что в 2018 году субсидии на возмещение части затрат на закладку и уход за многолетними плодовыми и ягодными насаждениями для КФХ «Филиппова А. А.» составили более 25 млн рублей, причем около 20 млн — из федерального бюджета, в 2019 году — 60 млн рублей, из которых 49 млн — федеральный бюджет.

«Крепостные» против «помещицы». Как в бедном селе на Урале из-за необычных садов перессорились власти, жители и фермеры

Наиль Фаттахов / Znak.com

Но механизм выделения этих денег, даже безотносительно ситуации, крайне непрозрачный и каждый раз порождает сомнения. По тем же яблокам — просчитывал ли кто-то перед выделением 60 млн рублей в 2019 году, насколько выгоднее растить яблоки здесь нежели привозить их из Турции или Сербии (конечно, сама Ольга Сегаль уверяет, что это значительно выгоднее), когда предприятие выйдет на точку безубыточности — может быть, на это потребуются годы. От этой непрозрачности становятся понятными и вопросы местных жителей, которые, не имея реальных доказательств, закидали заявлениями и полицию, и СМИ.

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:
Дачные дела
Добавить комментарий

:) :D :( :o 8O :? 8) :lol: :x :P :oops: :cry: :evil: :twisted: :roll: :wink: :!: :?: :idea: :arrow: :| :mrgreen:

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.